Это я, отрицавший тирана не за то, что он зверь и вандал, а за то, что он глуп. (с)М.Щ. Мэджикарп Антон смотрит на людей с интересом
По дорожке, пролегающей по мини-лесополосе между нашим домом и психоневрологическим интернатом №, кажется, 12, ходит кто-то и звенит бубенцами. Почти пять утра, а он ходит и звенит. Когда бубенцы звенят, ветер усиливается, и открытая форточка распахивается шире, и пряди моей чёлки тихо колышатся вместе с ветками и их тенями, улёгшимися на шторы и балконные перила. Капли дождя мерно отстукивают время по земле и козырьку балкона, тихо покачивается гирлянда у парадного входа в интернат, ярко и спокойно горит фонарь на другой стороне улицы - я бывал там, это место, где дворы и детские площадки превращаются в широкие бульвары, а кошки выбирают себе людей по цвету волос. Бубенцы звенят, дождь продолжает капать, совершенно их не замечая, да и, в сущности, что ему до бубенцов? Ничего.
Ходит и звенит, ходит и звенит. Как будто зовёт кого.
А я вспомнил про Гаррета в могильниках, и что-то мне не по-себе стало.
И да, вот песенка. Ну понятно, кто автор.
...Вечно открытый Божьему гневу...
Ходит и звенит, ходит и звенит. Как будто зовёт кого.
А я вспомнил про Гаррета в могильниках, и что-то мне не по-себе стало.
И да, вот песенка. Ну понятно, кто автор.
...Вечно открытый Божьему гневу...